Как вы начали заниматься ресторанами?
Алексей: Мы с Пашей давно знакомы — оба параллельно занимались бизнесом, начинали с магазинов одежды. Затем я решил сделать доставку суши, а он присоединился ко мне в качестве партнёра. Нам было года по 23. Сами принимали и развозили заказы, вели бухгалтерию. С тех пор мы продолжаем работать вместе — попробовали множество направлений в бизнесе: от покерных клубов (пока они были разрешены) до туристических агентств. В какой-то момент решили открыть ресторан. Первым в 2012 году стал «Манеки» — он, кстати, до сих пор работает. Мы вкладывали деньги в следующие проекты, а не скупали машины и квартиры. Всё шло в бизнес, в команду, присоединялись партнёры, поверившие в нас, — вот так за 10 лет мы и открыли столько ресторанов.
У ваших ресторанов очень высокий, столичный уровень. Как удалось добиться его?
Алексей: Нам хотелось докопаться до истины. Понять, как делать правильно и по-настоящему вкусно. Чтобы этого достичь, нужно постоянно себя прокачивать. Мы сразу ориентировались на московский рынок, где большая конкуренция и нужно всегда чем-то выделяться. Много ходили по разным заведениям, сравнивали, где лучше, где хуже, наблюдали за сервисом, смотрели на подачу блюд. Несмотря на то, что у нас много ресторанов, мы не перестаём учиться через сложности, самосовершенствоваться. Занимались грузинской кухней — ездили в Грузию, узбекской — в Узбекистан, азиатской — в Азию. Считаем, что так у нас получается попасть в аудиторию. Учитывая, что город не миллионник, нам приходится ставить невысокие цены, но при этом сохранять уровень, оставаться эффективными, не теряя в креативности.
Сколько у вас сейчас всего проектов?
Павел: 25. Ну поменьше, по-моему, 22 — тут кто-то просил считать, и я считал. В Ярославле это «Сказка», «Сайёра», Osteria Lucia, «Мамука», «Манеки», Good Karma Bar и другие.
Мы не перестаём учиться через сложности, самосовершенствоваться. Занимались грузинской кухней — ездили в Грузию, узбекской — в Узбекистан, азиатской — в Азию
Какой из них, на ваш взгляд, удался на все 100?
Алексей: Я считаю, что сейчас флагманский проект — это ресторан Osteria Lucia. Мы открыли его не так давно и постарались сделать всё максимально правильно: соблюсти все нюансы, избежать предыдущих ошибок. Это наш самый зрелый ресторан — самая сбалансированная и удачная концепция на сегодняшний день.
Павел: Если с точки зрения подхода, то, наверное, да. Но все наши проекты чётко подходят под целевую аудиторию. Нельзя же сказать, что ресторан «Мамука» хуже, чем другие. Он уже семь лет битком, даже в понедельник. Поэтому, на мой взгляд, они все успешные. Когда какой-то из проектов не работает, мы его закрываем.
Ваш новый ресторан называется «Закрома». Какая у него концепция?
Алексей: Хотелось создать проект, который олицетворял бы Ярославль и наш регион. Поэтому мы выбрали русскую кухню в современном прочтении. Изучили историю, прочитали множество книг о городе, которым по 200 лет, узнали, что было на столах у богатых людей, купцов, а чем питались простые крестьяне. Наша задача — раскрыть культурный код России, показать, как развивалась страна, её знаковые элементы. Хочется, чтобы, когда гости придут в наш ресторан, они перенеслись во времени, ощутили движение этой истории. Всё в интерьере имеет своё значение — в каждой детали есть отсылка к чему-то, что связано с Ярославлем.
Мы будем использовать старинные рецепты, волжскую кухню — многое из этого было забыто, а мы хотим это возродить. У нас будут ферментированные продукты, вятские огурцы, речная рыба. Но это не исторический ресторан, не ресторан-музей, это современное заведение с красивой подачей, необычными сочетаниями вкусов, лаконичным дизайном и русской печью. Плюс, как нам кажется, шеф Павел Трифонов сможет реализовать свои задумки и воспоминания — он родом из Рыбинска, русской глубинки, и помнит, как его бабушка готовила блюда в печи. Так что для него это особенная история.
Когда откроется?
Алексей: Планируем открытие на осень. Сейчас мы практически закончили ресторан: завершили грязные работы, заказали все элементы дизайна. Но рестораны — это же не только про интерьер. Это глубочайшая проработка рецептур. Мы хотим, чтобы всё было по-настоящему, продумано до мельчайших деталей. Работа с ферментацией и печью требует больших усилий. Не хочется открывать проект в спешке. Мы прорабатываем каждое блюдо, обучаем сотрудников, устраиваем дегустации. Это занимает много времени. Мы не откроемся, пока не будем на все сто довольны.
Не нужно в регионе делать очень сложную еду, мы не в Бангкоке или Гонконге, куда летят фуди со всего мира. Кухню надо делать такую, к которой готова твоя аудитория на данный момент. А это тоже процесс эволюционный
Что отличает хороший ресторан от плохого?
Павел: Когда ты находишься в регионе, то в меньшей степени — локация, а в большей — атмосфера. А ещё сервис, еда. Да и вообще смысл самого проекта. Если его удалось донести и человек, который туда пришел, понял, что ты хотел этим сказать, то проект работает. Даже по нашему опыту, когда ты сам не можешь сформулировать, что хотел сказать этим проектом, он начинает хромать.
Алексей: Добавлю про регионы: если мы хотим, чтобы у нас была полная посадка, мы должны говорить с гостем на одном языке — вкусовом и визуальном. Если мы будем завышать планку, человек может этого не понять. А нам такого не нужно. Это поймут 10% людей. Остальные 90% просто уйдут из ресторана.
Павел: И не нужно в регионе делать очень сложную еду, мы не в Бангкоке или Гонконге, куда летят фуди со всего мира. Мы много путешествуем. И даже там я не раз попадал в ситуации, когда приходишь в накаченный пиаром ресторан, а он полупустой, ешь и сам себя пытаешься убедить, что это вкусно, просто ты не понял. Кухню надо делать такую, к которой готова твоя аудитория на данный момент. А это тоже процесс эволюционный.
Алексей: Но всё-таки, Паш, за этой кажущейся простотой стоит огромное количество техник. Мне, например, нравится проект «Северяне». Я приезжал туда и брал цыплёнка из печи. Такое простое, на первый взгляд, блюдо, но, когда я узнал, как его готовят и сколько времени занимает технология подготовки, был удивлён.
Чего не хватает ресторанной индустрии в России?
Павел: Продуктов не хватает. Из-за лицензий и всевозможных запретов на ввоз. А маленькому бизнесу, локальным фермерам с небольшими вложениями очень трудно встать на ноги — выйти на необходимый объём с соизмеримым качеством. Но я вижу, как таких людей становится всё больше, люди начинают фанатично выращивать помидоры, спаржу. Возможно, когда-нибудь у нас в стране будет достаточное количество продуктов с таким развитием.
Алексей: Но овощ овощу рознь. Многие выращивают свёклу, морковь, картошку и прочее в промышленных масштабах, но совсем не задумываются о вкусе. Мало кто в этом разбирается и уделяет должное внимание. Например, какие-то грибы нужно собирать только в определённый момент, судака вылавливать не круглогодично, а только летом. Много нюансов, которые не все соблюдают.
Высший пилотаж, когда блюду удаётся затронуть какие-то воспоминания. Например, вкус картошки на углях переносит тебя в детство
Какое у вас последнее гастрономическое впечатление?
Алексей: Я получаю большое удовольствие от простых продуктов. Последнее, что меня удивило, — хлеб, который делают в LaPoste. Меня вдохновила их философия — когда я пробовал их багеты и выпечку, понимал, как много всего заложено в них. Вообще, мне кажется, что самое большое впечатление производит то, что вызывает у тебя эмоции. Например, вкус картошки на углях переносит тебя в детство. Это высший пилотаж, когда блюду удаётся затронуть какие-то воспоминания. Когда его можно разобрать на текстуры, почувствовать все «слои».
Павел: А я недавно был в Ливане, и меня удивила местная кухня — они почти везде готовят только национальные блюда. Мне кажется, что нам нужно этому учиться и возрождать русскую кухню. Сейчас и фразу-то «русская кухня» многие вслух боятся произнести — тут же вокруг куча споров: а какая она, а есть ли она?
Топ-5 ресторанов в России?
Алексей: Так сложно, чтобы никого не обидеть… (смеётся).
Давайте так — просто те, которые вам понравились больше всего за последнее время?
Павел: Мне нравится концепция ресторана Ikra. Но это не еда на каждый день. Ещё очень нравится BoBo в Питере, а также то, что делают сетами в Tunguska в Красноярске. Очень яркие впечатления оставил московский ресторан Olluco — мне жаль, что он как-то недооценён.
Алексей: Я с удовольствием прихожу в «Северяне» и «Горыныч». По поводу Tunguska солидарен с Пашей. В Тюмени есть отличный ресторан «Чум», а ещё мне очень понравилась Krasota: я для себя очень выделяю Ликариона Солнцева — невероятно крутой шеф.
