Кувшины, пиалы, солонки: кто и как в Казани создаёт авторскую посуду для ресторанов

Лилия, с чего начинался ваш путь к собственной гончарной мастерской? 

Весной 2015 года, когда у меня ещё была небольшая турфирма, Россия закрыла границу с Турцией, и бизнес замер. Тогда же я регулярно снимала для местного телеканала «Эфир» ролики о своих поездках, но поняла, что уже устала бегать с камерой, а потом монтировать выпуски, и решила, что пора что-то менять.

Буквально за месяц подруга, которая занималась куклами, рассказала, что идёт учиться на керамиста в Казанский техникум народных промыслов. И я пошла с ней. На учёбе нас практически ничему не учили — мы пытались делать куколок из старой засохшей глины, сами скидывались, чтобы купить глазурь. К гончарному кругу даже не подпускали — а вдруг мы его испачкаем? Неожиданно я нашла в соцсетях мастера из Дании Эрика Лэндона, который учит работать на гончарном круге. Уже тогда он был одним из признанных в мире керамистов, но только начинал собирать группы для обучения. Я написала ему с просьбой взять на обучение и меня — и он согласился.

До поездки в Данию я решила походить по местным мастерам и хоть чему-то научиться. Но их методы были точно не для меня — у меня просто не было возможности тратить на небольшое умение столько времени, сколько предлагали потратить эти мастера! В итоге у Эрика собралась компания из восьми человек со всего мира, и у нас была очень активная неделя, в течение которой мы занимались за гончарным кругом каждый день по многу часов. В какой-то момент я спросила у него, получится ли у меня что-нибудь. И он уверенным голосом ответил: «Конечно, получится!» А мне только и нужно, чтобы в меня поверили. За эту неделю я научилась центрировать предмет на круге и поняла, что смогу и буду заниматься керамикой!

После этого вы вернулись в Казань и открыли свою мастерскую?

Для начала я предложила сотрудникам своей турфирмы остаться в офисе и продолжать работу. При таком сценарии я бы заняла часть помещения своей мастерской. Однако все ушли, так что с туризмом я на тот момент завершила, зато весь офис стал моей мастерской. Ну и продолжила учёбу, потому что нужно было научиться пользоваться печкой, декорировать, глазурировать… Ездила на учёбу в Москву и Санкт-Петербург, а потом снова в соцсетях нашла грека-керамиста, чей обжиг в технике раку на открытом огне мне очень понравился. И я поняла, что теперь у меня вот такой вид путешествий — на обучение к кому-то (смеётся). В общем, к нему я ездила три раза на разные программы, и он вселил в меня уверенность, что я готова заявить о себе в своём регионе. 

В то время в Казани практически не было гончарных мастерских, и как только я рассказала в соцсетях о своём новом занятии, ко мне на мастер-классы стали записываться — те, кто меня знал, те, кого я когда-то отправляла в путешествия, или просто знакомые знакомых. Всё это привело к тому, что в течение трёх месяцев я работала без выходных, даже не успевала сходить в магазин. Сказала себе: «Стоп. Это точно то, что тебе нужно?»

Когда вы проходили обучение у опытных керамистов, вы понимали, какое основное направление будет у вашей мастерской — обучение или создание предметов интерьера?

Я смотрела, как зарабатывают эти керамисты, в каком направлении они движутся. И в одной из мастерских в Москве я поняла, что мне интересно проводить мастер-классы — пусть это будет началом моей работы, а дальше жизнь покажет. После тех трёх месяцев беспрерывных мастер-классов стало очевидно, что этим можно заниматься бесконечно, но ты довольно быстро достигаешь своего максимума, а дальше развития нет.

Тем более к тому моменту я уже начала делать изделия для интерьера — практически вслепую, потому что у меня не было наставника. Участвовала во всех ярмарках и на всех выставках, чтобы заявить о себе. В это же время в моей мастерской появилась Юлия Айтуганова, с которой мы с тех пор работаем вместе. Она переехала в Казань из Эстонии, всю юность занималась керамикой. У нас с ней совершенно разные стили, и вместе мы составляем удачный тандем — декораторы и те, кто занимается интерьерами, могут заказать у нас практически всё, что угодно. 

В какой момент начали появляться большие заказы? 

Первый заказ от ресторанного заказчика поступил от веганской кофейни Pesky — и он стал самым первым большим и серьёзным. Нужно было разработать дизайн в соответствии с требованиями, «примерить» его с помощью пробников на разные виды глины и разные поверхности. Для этой кофейни все кружки и светильники делала я. Позже крупная компания заказала новогодние подарки — 400 единиц кружек-пиалок со сдержанным орнаментом из полуфарфора.

Обычно заказы появляются следующим образом: я выкладываю в своём аккаунте работы, кто-то их видит и приходит за ними. Никакой дополнительной рекламы у меня нет. Именно так ко мне пришёл ресторан татарской кухни в Казанском кремле «Чирэм» — команда увидела чайники с травами, пришли в мастерскую, увидели ещё что-то на продажу и захотели примерно всё.

Какую посуду в итоге вы для них сделали? 

Всего было 33 наименования, больше всего мы сделали соусников — 80 штук в первой партии и через год ещё какое-то количество. Среди этих изделий — чайники с рельефом трав, солонки, салфетницы, посуда для льда, для мороженого, для зубочисток, глубокие тарелки для супа, большие кувшины для воды, «листочки» для сладостей. В общем, я сказала, что не люблю делать только плоские тарелки, на всё остальное согласна (смеётся). Всё, что в «Чирэм» коричневого и молочно-коричневого цвета, сделано в мастерской Лилии Григорьевой. Моё любимое изделие из этой серии — сет для бульона и эчпочмака. Я специально сходила в ресторан и заказала это блюдо, хотя тогда не ела мясо, чтобы посмотреть, как это выглядит в жизни.

С чего вы начинаете работу над коллекцией или новым предметом? 

Важнее всего узнать предназначение предмета: как он будет использоваться и в каких условиях храниться, если мы говорим про рестораны. Но в первую очередь мы смотрим на интерьер и начинаем продумывать, какие глины можно использовать, какой дизайн сделать. С «Чирэм» работа была выстроена по-другому, потому что многое из того, что уже было сделано в моей мастерской, оказалось подходящим. Тем не менее ещё на стадии отделки мы ездили в ресторан и разговаривали с дизайнерами и поваром.

Разговор с поваром тоже обязателен — важно учитывать всё до сантиметра, до загибчика. Именно он будет класть в посуду, которую ты делаешь, свою еду, и если это будет хлеб или лепёшка, важен диаметр блюда, а ещё очень важен цвет. Так, для подачи супов в ресторан ближневосточной кухни Lulua мы выбирали цвет тарелок исходя из того, какого цвета будут супы. В результате мы отказались от разноцветной тарелки и выбрали светлый тон. И вот так над этим каждый раз думаешь: как будет ложиться еда, какого она будет цвета и размера. Так что повар и интерьер — это первое, с чего мы начинаем работу.

Когда пришёл заказ от Lulua, интерьер ещё не был готов, и управляющая приходила ко мне с текстилем для мебели и подушек. Именно к ним мы прикладывали пробники, которые я делала. Вообще пробники — это для керамиста самое главное. Прежде чем прийти к определённому стилю, я делаю десятки пробников — сначала на маленьких поверхностях, потом в небольшом изделии. Одно дело — примерить глину, цвет, орнамент, глазурь на полосочке, другое — в уже готовой вещи. Опять же на горизонтальной и вертикальной поверхности они могут смотреться по-разному. После десятков пробников «для себя» я выбираю три-четыре, которые показываю клиенту, и уже он делает окончательный выбор.

А какой этап в работе у вас самый любимый? 

Когда мы упаковали коробки, отдали их заказчику и увидели, что все счастливы, что всё вышло так, как нужно. Вот это, наверное, самый любимый. До этих пор ты находишься в напряжении. Бывает, что сделал всё идеально, но в печку попало изделие из совершенно другой глазури, которую ты раньше с этими изделиями не складывала. И цвет у твоих идеальных изделий получается другой, потому что пары в печи перекрещиваются, обмениваются друг с другом и вместо белого (у меня было такое недавно) выходит некрасивый грязно-серый цвет. И всё приходится переделывать. 

Чем живёт ваша гончарная мастерская сегодня? 

Я продолжаю проводить мастер-классы по гончарному искусству для взрослых: есть курсы для начинающих и продолжающих, по лепке и гончарному кругу. В работе несколько заказов для Москвы и Казани. Кроме этого, во время работы для Lulua мы немного подзабросили своих «интерьерщиков», которые любят брать разные предметы декора для съёмок, скоро займёмся этим направлением снова.

Но самое главное — последние три-четыре недели я разрабатываю новый метод изготовления и декорирования. Хочется придумать что-то не совсем элементарное. Мне очень нравятся японские керамисты — как они работают, их стили. Так что двигаюсь в этом направлении. Уже прошла этап маленьких пробников и сейчас нахожусь на этапе кружек. Так что скоро дойду и до больших форм!